Адам Кириллович Шкробот родился в 1932 году, а записали годом позже. Отец его был из Острожанки, а мать — уроженка Замошья. В 1939 году Шкроботы переехали из Гомеля, где работал глава семьи, в Замошье, стали обустраиваться. Спустя два года свои коррективы внесла в жизнь людей война…
Один Бог знает, сколько пришлось пережить и выстрадать тем, у кого она украла детство, родителей, всё самое светлое и дорогое. Кто-то в военное время был совсем крохотным, кто-то подростком, кто-то стоял на пороге юности. Такая горькая участь не обошла стороной и Адама Шкробота. Адам Кириллович — дитя войны. Его память до сих пор сохранила воспоминания о событиях почти 75-летней давности, они не дают покоя, бередят душу и останутся внутри навсегда, сколько бы времени ни прошло…
— В 1941 году, когда началась Великая Отечественная война, отца забрали в армию на фронт, — начинает свой рассказ Адам Кириллович. — Спустя некоторое время пришла весточка, что он пропал без вести… Тяжело нам тогда пришлось: мы с мамой жили больше года около Замошья в лесу, в куренях, а потом сделали землянку в центре деревни (сейчас там дом Нины Васильевны Карпович). Однажды ночью приехали немцы, нас вывели из землянки, проводили до конца деревни и отпустили. Мы никогда не знали, что нас ждёт завтра, будем ли мы живы…
А когда село ещё не было сожжено, я дежурил на «бусленику» — помогал партизанам. Они находились в Митиной (Карповича) хате (она теперь новая и сейчас на том же месте стоит). Когда немцы шли с «Насильева» с Петрикова, я подавал партизанам сигнал об угрозе. Все тогда прятались.
Когда в очередной раз пришли фашисты, нас собрали и загнали в Астапчикову хату, там была мать Жени Полозняковой, я со своей мамой, «Немчиха»-Кривицкая со своими детьми, Татьяна «Давудикова»-Богданович со своей семьёй, а также и остальные односельчане… Потом нас погнали в Свидное, где в сараях немцы держали коров. И нам было приказано их гнать в Злодин (ныне Краснобережье). Потом в Свином нас отпустили, а Женину мать — нет. Старый Николай, Андреев батько, сказал: «Раз вы не пускаете мою дочь, то и я пойду с вами».
Немцы жили в Апанасовой хате, около клуба (её недавно снесли). И вот однажды мы были в лесу в урочище «Забельской», пасли корову, там же у нас были и курени. Услышали выстрел рядом с нами, побежали врассыпную к болоту. Вечером, когда вернулись, обнаружили, что немцы все курени сожгли, а в них нашу одежду и сковородки, в которых мы готовили себе пищу. Весь следующий день мы с тёткой Ариной просидели под елью, прячась от проливного дождя. Помню, как хотелось есть, мы целыми днями были голодными… Затем перешли на болото на «Ясень», «Клишево». На войне нас сопровождали голод, холод, каждодневный страх…
— Когда шёл бой за Замошье, в землянке тётка Арина родила дитя, — продолжает мой собеседник свои воспоминания. — Она тогда вышла за хворостом, дровами, чтобы хоть немного протопить, в это время немцы схватили её и погнали в д. Турок Петриковского района вместе со всеми. Одна тётка осталась в землянке, потом это новорожденное дитя умерло…
На месте селища, где сейчас живёт Тамара Константиновна Круковская, наши военные рыли траншеи. Они попросили моего деда им помочь. Он ответил, что ищет убитую дочку, а когда найдёт, обязательно придёт и поможет. Потом и на кладбище солдаты попросили помочь копать траншею. Однако по дороге дед подорвался на мине. Завезли его в Ветвицу в «Собове» — там был военный госпиталь.
Рассказал Адам Кириллович и о том, как в годы военного лихолетья получил ранение и стал инвалидом с детства:
— Это произошло в конце 1943 начале 1944 года. Иван «Жучок» (он был постарше меня) нашёл противотанковую гранату, извлёк из неё капсюль, гвоздиком туда полез, а я взял топором с молотком да как стукнул… При взрыве мне выбило глаз, ранило ноги осколками. В то время в деревне стояли немцы, шли боевые действия… Потом врачи из Гомеля полностью вырезали мне глазное яблоко правого глаза… Так война и любопытство сыграли свою роковую роль.
Сейчас Адаму Кирилловичу 86 лет. Хочется от себя отметить, что у этого человека золотые руки. Несмотря на то, что у Кирилловича один глаз и тот видит слабо, он всю жизнь столярничал, плотничал, есть в хозяйстве и деревообрабатывающий станок, Адам Кириллович сам изготавливал лодки, сделал телегу, смастерил уже третий трактор, которым и управляет: весной пашет, боронует, «нарезает гранки». Он ещё по жизни заядлый рыбак, правда, два года уже не занимается рыбалкой. Зато не откажется попариться в своей баньке, а это придаёт бодрости и здоровья.
После войны, в 1952 году, Адам Кириллович женился и прожил душа в душу с Антониной Адамовной 56 лет (на снимке). Супруги родили и вырастили пятерых детей. Трое из них обосновались в Минске, дочь Ева — в Солигорске, а Игорь, самый младший, в настоящее время проживает с отцом. Вот уже минуло 10 лет, как ушла из жизни жена Адама Шкробота. Однако одиноким себя Кириллович не чувствует. Рад тому, что род продолжается: у него 7 внуков, 13 правнуков. Все они приезжают к своему родному человеку, помогают на огороде, по хозяйству. Уже установили новый забор, изготовили железные ворота. Достойная подрастает смена: все стараются всегда быть на высоте. А отец, дедушка, прадедушка гордится своими детьми, внуками и правнуками и желает им самого главного: никогда не знать ужасов войны, жить в мире и согласии.
Иван МАЩИЦ,
житель Замошья, депутат Ударненского сельского Совета депутатов.
Фото из семейного альбома семьи Шкробот.
