Педагогическая династия Шершнёвых — единственная в нашем районе, которая уже насчитывает четыре поколения учителей. О ней сегодня рассказывает Ирина Саковец, педагог с 25-летним стажем, представитель третьего поколения.
Успешно закончив в 1957 году Мозырский пединститут, молодые учителя Константин и Евдокия Шершнёвы получили распределение в Лельчицкий район. Другого, впрочем, и не планировалось.
Евдокия была родом из Славгородского района Могилёвской области. Там, в небольшой деревушке Телеши, проживали её мать и два брата. Отец не вернулся с фронта – погиб под Смоленском.
А у Константина в Лельчицах были родители: отец, Трофим Филиппович Шершнёв, работал тогда заведующим РОНО, а мать, Валентина Степановна, — учительницей начальных классов в СШ №1. Поэтому будущее молодых педагогов не казалось уж слишком туманным.
По приезде в Лельчицы молодая пара была направлена в Милошевичи. Учитывая бездорожье, деревня казалась тогда на краю земли. Добраться можно было, в основном, на тракторе. Но лёгкого пути никто не искал. Трофим Филиппович прошёл всю войну. Множество боевых наград на парадном пиджаке говорили о том, что он ещё той закалки.
Константин хоть и был единственным сыном, но поблажек не имел.
Вскоре молодая семья приехала в Милошевичи и поселилась в доме, что-то вроде общежития, неподалёку от школы.
Константин Трофимович возглавил школьный коллектив, а Евдокия Фёдоровна стала учить детей русскому языку и литературе.
Вскоре у них родилась дочь Ирина. Это я. Надо ли говорить, что с пелёнок всё моё нутро уже было пропитано школой! Если я не рассекала на трёхколёсном велосипеде по школьному двору, то пряталась где-нибудь в коридоре, в основном за грубкой. Тихонько ковыряла пальцем мел, а потом его слизывала. Из лакомств были только монпансье в жестяных баночках и пряники, причём обязательно чёрствые. Я даже думала, что мягких их вообще никогда не бывает.
Вместе с другими детьми мы играли в догонялки, поднимая босыми ногами пыль столбом. Были занятия и посерьёзнее. По весне с другом, Эдиком Кашевичем (его отец тогда работал председателем колхоза), мы отправлялись на колхозное поле с озимыми посевами. Цель — нарвать зелёной массы, причём так, чтобы не увидел сторож. Иначе влетит по первое число. Потом незаметно нужно было пролезть через подворотню на территорию колхозной фермы и накормить там кроликов.
Всякий раз, когда мы это проделывали, бешено стучало сердце и тряслись поджилки. Но оставить эту затею было нельзя: кролики всегда хотели есть. К сожалению, мой друг детства уже ушёл из жизни.
Так пролетело шесть лет, и мы переехали в Лельчицы. Вскоре родилась Татьяна. Отец в то время работал инструктором райкома партии, а мама возглавляла методический кабинет РОНО.
Главным в семье была духовная пища. Домашняя библиотека постоянно пополнялась художественной и методической литературой. Евдокия Фёдоровна обожала исторические романы. Перечитывала Тургенева, Достоевского, Льва и Алексея Толстых, постоянно открывая для себя что-то новое. Много работала с методической литературой. Очень часто её публикации появлялись в районной газете. Заведующая методкабинетом много писала об учителях, обобщала их передовой опыт. Неудивительно, что однажды Евдокию Фёдоровну пригласили в редакцию на работу в качестве ответственного секретаря. Но она не приняла предложение, решив для себя, что ответственность слишком большая.
Работая в методкабинете, Евдокия Фёдоровна иногда сама давала уроки (по замене). Когда это случалось в моём классе — мои отметки неумолимо ползли вниз. Требовательность к себе и другим, прежде всего к своим детям, — была характерной чертой мамы.
Во время урока Евдокия Фёдоровна никогда не садилась. Даже и потом, когда перешла работать в Будалельчицкую школу, где в классах было по два-три ученика. Стихи читала наизусть сама, прежде чем задать их детям. И ещё, мама никогда не говорила на местном диалекте и не позволяла это делать домашним.
Свою основную работу Евдокия Фёдоровна долгое время совмещала с общественной — была народным заседателем в суде.
За свой труд Евдокия Фёдоровна была отмечена значком «Отличник просвещения» и имела ряд почётных грамот.
Отец, Константин Трофимович, очень любил природу и всё, что с ней связано. Его любимые издания — «Вокруг света», «Новый мир» — постоянно приходили на дом. А телепередачи «Клуб путешественников», «В мире животных» не пропускались им никогда.
Свободное время отец проводил в лесу или на речке. Жалел, наверное, что не было сына. Поэтому мне (сестра была ещё маленькой) приходилось таскать ему удочки, ходить на рыбалку. Сколько интересного я слышала и видела, сидя на лодке, им же сооружённой. След выдры на речных водорослях, бобровые хатки, гнездование диких уток — всё это проходило перед глазами. Отец часами мог рассказывать о повадках диких животных и птиц. Занимался и огородничеством. Любил шутить. Основными слушателями были мы с сестрой. Общение же родителей между собой напоминало малый педсовет.
Когда в Лельчицах открылась музыкальная школа, я, а потом и Татьяна стали её учащимися по классу фортепиано. Музыкальное образование девочкам не помешает — так решили родители и сразу купили пианино, хоть это было безумно дорого.
То, что у меня нет музыкального дара, я поняла сразу, когда Вадим Иванович Шлёмин, первый директор музыкальной школы, поставил мне двойку по специальности в первую неделю занятий. Я помню её до сих пор.
Немой укор мамы, чувство ответственности и стыд перед родителями (пианино за 700 рублей при зарплате в 90!) сделали своё дело. Музыкальную семилетку я закончила «на отлично» и по настоянию преподавателя даже поехала поступать в Гомельское музыкальное училище имени Соколовского. Однако во время первого вступительного экзамена я чётко осознала, что это не моё. Не дождавшись результата экзамена, забрала документы и поехала домой. Увидев меня, мама сказала: «Слава Богу!».
В школе я любила русский язык и литературу. В этом заслуга ещё и моих учителей — Зинаиды Филипповны Салко и Александры Денисовны Жогло. Я готовилась на филфак. Но в 10 классе мама сказала: «Будешь поступать в иняз. Меньше будет проверять тетрадей». Пришлось подналечь на немецкий язык. Помогла мне в этом учитель немецкого языка Мария Александровна Чура. И газета «Junge Welt».
В Минский иняз я поступила, но общежитие не дали. Вот тогда родители и перешли работать в Будалельчицкую школу. Зарплата там была несколько больше.
Тем временем школу окончила Татьяна. По настоянию мамы она поехала поступать в БГУ на журфак. Но не хватило проходных баллов. На семейном совете было решено, что ей следует попробовать себя в другой сфере. На следующий год Татьяна поехала поступать в Горецкую сельхозакадемию. К слову, дети тогда ездили поступать самостоятельно. Мобильной связи не было. Татьяна долго не звонила, и дома уже стали волноваться. Наконец сестра объявилась.
— Мама, я в инязе, — раздалось в трубке. Как выяснилось потом, в приёмной комиссии сельхозакадемии Татьяне объяснили, что преимуществом при поступлении пользуются потомственные колхозники. Поэтому шансы у неё были невелики. А в газете, купленной в киоске, она увидела объявление о приёме на подготовительное отделение Минского педагогического института иностранных языков. Денег хватило, чтобы доехать до Минска.
Во время учёбы Татьяна вышла замуж за студента иняза. У них родилась дочь Маша. Она закончила Мозырский педуниверситет им. Шамякина, факультет иностранных языков, и стала Марией Алексеевной Мартынович. Вместе с мамой, Татьяной Константиновной Лигостаевой, она работает в районной гимназии. Педагогический стаж сестры составляет почти тридцать лет, Татьяна Константиновна — учитель высшей категории.
Я после распределения работала год в Глушковичах. Благодаря учительскому коллективу, эта деревня стала для меня родной. В школе встретила и будущего мужа, Анатолия Антоновича Саковца.
Позже Анатолий работал в Лельчицком СПТУ, мастером производственного обучения, в Будалельчицкой школе. К сожалению, в 1992 году его жизнь трагически оборвалась.
Когда наши дети выросли, сын Евгений избрал экономическую специальность. А дочь Марина заявила, что хочет работать в милиции. Но этот вариант в то время как-то не рассматривался. Поэтому решили: Марина будет поступать в Гомельский университет им. Скорины на факультет иностранных языков.
Поступила. Но, как оказалось, параллельно получала юридическое образование. Не зря говорят, что в жизни нет случайностей. Проработав в Гомельской многопрофильной гимназии № 56, затем в СШ № 2 г.п. Лельчицы, Марина Анатольевна Чижевская перешла в районный отдел Следственного комитета.
От судьбы, говорят, не уйдёшь…
Не могу не сказать и о бабушке по маминой линии, Марии Егоровне Шинкарёвой. У неё не было педагогического образования, но в нашем воспитании она сыграла большую роль. От природы бабушка была наделена умом и ясной памятью. Все школьные стихи, которые она учила вместе с нами, детьми, хранились в её памяти всю жизнь. У бабушки была нелёгкая доля, на руках после войны осталось трое детей, которых пришлось поднимать одной…
А всего в нашем роду, по подсчётам отца, более 15 педагогов. К сожалению, не о всех сохранилась информация
Пользуясь случаем, хочу сердечно поздравить с Днём учителя педагогов района, ветеранов педагогического труда, а также всех, кто причастен к этому благородному делу. Тех, кто не только честно и благородно трудится на рабочем месте, но и своим примером учит отношению к труду. Словом, — наставников в любом деле. Крепкого всем здоровья, благополучия, терпения и настойчивости в преодолении трудностей, на которые не скупится наша жизнь.
С уважением, Ирина САКОВЕЦ.
