Омикрон оказался уникальным — он высокозаразен и тотально распространяется среди населения. По некоторым данным, число повторных заражений коронавирусом увеличилось: вновь заболевают до 15% тех, кто уже был инфицирован SARS-CoV-2. Формируется ли иммунитет у переболевших омикроном и способен ли он защитить от все еще циркулирующего штамма дельта, в интервью корреспонденту БЕЛТА рассказал ректор Гомельского государственного медицинского университета, врач-инфекционист Игорь Стома.
— Игорь Олегович, говорят, что антитела, выработанные после омикрона, не защищают от дельты и других штаммов коронавируса. Так ли это?
— Я бы не говорил, что перекрестный иммунитет совершенно не работает. При любых вирусных инфекциях, вызванных разными штаммами одного вируса, есть определенный перекрестный компонент защиты. Когда-то обучающимся приводили такой пример: у каждого человека есть свойственные ему черты лица, и даже если наклеить ему на лоб лейкопластырь, программа для распознавания лиц все равно узнает этого человека, хотя он и будет немного отличаться.
Почему каждый год нужно прививаться от гриппа? Дело в том, что происходит антигенный дрейф, иногда антигенный шифт — и состав вирусов гриппа от года к году меняется. Однако те, кто прививался в предыдущие годы, все равно остаются несколько более защищенными, чем те, кто не прививался вообще. Принцип вакцинации заключается в том, что, даже если состав возбудителя несколько изменился, привитый человек защищен больше, чем вообще не вакцинированный.
Пандемия COVID-19 привела к интересному эффекту: люди, которые не имеют серьезной базовой подготовки в области инфектологии, иммунологии, начинают оценивать параметры иммунитета. Стали часто говорить об уровне антител, но большинство очень слабо понимает принцип работы иммунной системы, а она включает как минимум два компонента — гуморальный (антитела) и клеточный иммунитет (набор клеток, формирующих иммунную защиту, отвечающих за иммунный ответ при вакцинации). Это достаточно сложная система и здесь не все так механистично, как кажется.
— В ряде стран уже выявили новый подвид штамма омикрон — стелс-омикрон, или BA.2. Его состав сильно отличается от известного нам омикрона. Как думаете, переболевшие будут защищены от заражения этим подвидом?
— Не хотелось бы глубоко вдаваться в вопросы молекулярной генетики и секвенирования вирусов, поскольку это не всегда значимо для практической медицины. Напомню, что у варианта B.1.1.529, или омикрона, обнаруженного в Южной Африке, изначально определялось три субварианта — BA.1, BA.2 и BA.3. Первые данные о BA.2 свидетельствуют о том, что это один из наиболее контагиозных субвариантов. Считается, что он более заразен, чем BA.1, который циркулирует сейчас повсеместно.
Впрочем, нам как врачам-клиницистам гораздо важнее, насколько тяжело BA.2 переносят пациенты. Принципиально важны исходы COVID-19, потому что это определяет дальнейшее качество жизни людей. Да, с высокой долей вероятности этот субвариант более заразен. Данных о том, что он тяжелее переносится, на сегодня нет. В тех странах, где начинает превалировать вариант BA.2, например, в Великобритании, Норвегии, Швеции, Дании, уровень госпитализации тяжелых пациентов не повысился.https://www.youtube.com/embed/n-GHbMb5R2E?rel=0
— Вместе с тем интересно ваше мнение, какой из штаммов коронавируса формирует наиболее напряженный иммунитет?
— Это очень интересная дискуссия, которая имеет не так много практического значения. Это дискуссия на тему жонглирования различными штаммами вируса SARS-CoV-2. Вместе с тем есть клинически значимые моменты: люди, перенесшие COVID-19 (любой штамм), могут повторно заболевать, причем достаточно быстро, иногда даже через месяц — полтора после выздоровления. Здесь не принципиально, какой пасьянс из штаммов вы соберете. Человек, выздоровевший и от дельты, и от омикрона, может через определенный промежуток времени повторно перенести COVID-19 — это вполне реальная ситуация.
Заболевание COVID-19 не формирует стерильный иммунитет. Примером обратного является ветряная оспа. Если ребенок переболел ветрянкой, почти на 100% гарантированно, что в ближайшие годы он не заболеет ею повторно. Аналогично по некоторым другим контагиозным инфекциям. Вероятность того, что человек заболеет корью повторно, минимальна. В случае COVID-19 болеть можно неоднократно, фиксируются случаи, когда ковид-инфекцией болели по 5-6 раз.
С практической точки зрения важно понимать, что дельта остается клинически наиболее тяжелым вариантом вируса SARS-CoV-2. До сих пор в структуре циркулирующих вирусов дельта занимает определенную, хоть и небольшую, нишу. В реанимации остаются тяжелые пациенты, состояние которых вызвано вирусом дельта. Подавляющее количество пациентов, инфицированных омикроном, лечатся на амбулаторном этапе.
— Как думаете, субвариант ВА.2 может сильно повлиять на эпидситуацию?
— Это тот же омикрон. Что касается прогнозирования, предполагается, что подъем заболеваемости будет продолжаться месяца полтора — два. В марте, возможно, пойдем на снижение. С высокой долей вероятности к лету ситуация стабилизируется. Впрочем, это зависит от большого количества факторов, в том числе организации работы в коллективах, высоко влияние разобщения. С приходом теплой погоды люди будут больше времени проводить на открытом воздухе, и это должно привести к снижению заболеваемости.
Что придет после омикрона (и придет ли), можно только догадываться. Крайне заразный омикрон перенесет подавляющее число людей. Значительная часть населения уже привита, поэтому перенесет его в легкой или даже бессимптомной форме. По итогу эти люди будут иметь наиболее высокую степень защиты от последующих инфекций, вызванных коронавирусом. По сути, омикрон должен внести определенный вклад в популяционный иммунитет и приблизить завершение пандемии. Остается вопрос: омикрон — это финал пандемии или еще одна ступенька, которая его приблизит?
Мне часто задают вопрос, когда мы сможем вновь массово ходить в цирк или театр? Я не назову конкретной даты, когда человечество забудет про COVID-19. Вероятнее всего, придет субвариант омикрона ВА.2. Мы не секвенируем настолько много вируса SARS-CoV-2, чтобы отражать всю динамику. Почему в тех же Великобритании, Дании определяют эти субварианты? У них очень много научных лабораторий, заточенных под науку, а сейчас они секвенируют огромное количество образцов коронавируса, поэтому быстрее определяют новые варианты. Нам же надо ориентироваться прежде всего на показатели госпитализации и количество тяжелых пациентов.
— Может ли человек, который в эту волну переболел омикроном, после выздоровления хотя бы какое-то время чувствовать себя в безопасности, рассчитывая на выработавшиеся антитела?
— Можно ли выздоровевшему человеку советовать не мыть руки, снимать маску, посещая массовые мероприятия? Однозначно нет. Человек, выздоровевший от омикрона, с учетом сохраняющейся эпидситуации должен проявлять сознательность: соблюдать масочный режим, проветривать помещения, стараться избегать скоплений людей, особенно в закрытых пространствах, обрабатывать руки.
— Являются ли антитела после перенесенного омикрона более эффективной защитой от COVID-19, чем «искусственный» иммунитет после вакцинации?
— Если говорить об иммунитете выздоровевших от COVID-19, то есть реконвалесцентов, как правило, он менее стойкий и напряженный, чем поствакцинальный. Перенесенный омикрон никоим образом не гарантирует защиту от повторного заболевания. Применительно к этому варианту часто используют термин «гибридный иммунитет». Омикрон у привитых людей (они перенесут заболевание легко или бессимптомно) простимулирует иммунную защиту. И наоборот: часть людей, перенесших омикрон, после этого пройдет вакцинацию. Такой гибридный иммунитет считается самым эффективным и надежным вариантом защиты.
— Можем ли мы сделать вывод, что невакцинированные люди, инфицированные только омикроном, плохо защищены от заражения другими вариантами коронавируса и, следовательно, им необходимо вакцинироваться?
— Конечный вывод правильный: вакцинация — наиболее эффективный метод защиты от COVID-19. Людям, которые перенесли болезнь, вызванную тем или иным штаммом коронавируса, я бы рекомендовал вакцинироваться. Повторюсь: гибридный иммунитет позволит создать более интенсивную защиту — это доказано. Более того, мы не знаем, будут ли после омикрона новые штаммы. Если да, люди, имеющие такой гибридный иммунитет (после болезни и вакцинации), будут в большей степени защищены.
— Почему вы делаете такой однозначный вывод, что гибридный иммунитет формирует более серьезную защиту?
— Термин «гибридный иммунитет» не новый, но в отношении COVID-19 он особенно актуален. Приведу пример одного из исследований, которое мы выполняли на базе Гомельского государственного медицинского университета. В международном медицинском архиве клинических исследований уже опубликован препринт на английском языке. В частности, мы отслеживали иммунный ответ, то есть иммуногенность, в том числе уровень антител у людей, привитых вакцинами «Спутник V» и «Синофарм».
Участники нашего исследования были разделены на две группы. В одну мы включили серонегативных, то есть людей, которые не болели инфекцией COVID-19 и не имели антител до прививки. Во второй группе были серопозитивные участники, то есть переболевшие COVID-19 и имеющие какой-то уровень антител. Мы установили, что уровень антител в случае вакцинации и «Спутником V», и «Синофарм» был достоверно и существенно выше во второй группе. Такая тенденция прослеживалась вплоть до 6 месяцев.
— В какие сроки вы рекомендуете привиться против COVID-19 людям, переболевшим в эту волну?
— Общие рекомендации сохраняются. Исходя из инструкций к иммунобиологическим лекарственным средствам, не прививают в остром состоянии заболевания. Через две недели (это минимальный срок) после выздоровления уже можно вакцинироваться. В первый месяц риск повторного заражения инфекцией, как правило, минимален, а далее он существенно нарастает. Практической рекомендацией будет обследоваться через месяц после выздоровления и спокойно пройти вакцинацию.
— Омикрон вызвал действительно высокую заболеваемость. Люди видят, что болеют и привитые, и непривитые. На этом фоне вакцинация воспринимается как бессмысленная процедура. Как в массовом сознании закреплять уверенность в однозначной пользе вакцинации?
— Надо правильно понимать, что является на сегодня мерой оценки эффективности вакцин против COVID-19. Много лет общество оценивало эффективность вакцинации по результату как «заболел/не заболел». В отношении новых и ряда некоторых старых инфекций меняется понимание: важно оценивать эффективность вакцины не только и не столько по результату «заболел/не заболел». Вакцина против COVID-19 направлена в первую очередь на профилактику тяжелого течения заболевания и смертельных исходов.
То есть эксперты в мире определяют эффективность вакцин против COVID-19 по количеству тяжелых случаев и умерших среди привитых и непривитых. Менее интересен и менее важен на сегодня процент заболевших. Надо сместить парадигму оценки эффективности вакцинации против COVID-19 с «заболел/не заболел» на «тяжело заболел или нет». Это принципиально важно. Ведь легкое и бессимптомное заболевание никак не влияет на дальнейшую жизнь человека. А вот тяжелое течение и, не дай бог, смерть — это то, что оставляет рубец в обществе.
К слову, порой люди размышляют о каких-то мифических рисках при вакцинации, оперируя тем, что якобы неизвестен полный состав вакцинных препаратов (на самом деле состав вакцин мы знаем, он полностью опубликован), при этом каждое утро едят сосиски, состав которых им неизвестен. Согласитесь, парадокс.
— Вместе с тем омикрон в большинстве случаев переносится легче, чем дельта. Для человечества это, несомненно, благоприятное развитие событий…
— Часто приводят пример гриппа, который в обывательском понимании считается легким заболеванием. Однако в доковидный период от обыкновенного сезонного гриппа ежегодно в мире погибало более 500 тыс. человек. Это не легкая инфекция, не насморк, а достаточно тяжелое заболевание с большим процентом осложнений. Недооценивать омикрон также очень опасно.
Давайте вспомним об иммунокомпрометированных пациентах. Значительное количество белорусов перенесло химиотерапию по поводу онкологических, гематологических заболеваний. Много людей принимает глюкокортикостероиды и другие препараты, снижающие иммунный ответ. Пациенты после трансплантации пожизненно принимают иммуносупрессанты, чтобы не отторгались органы и ткани. У людей со сниженным иммунитетом даже омикрон может протекать несколько тяжелее.
Есть дети с первичными иммунодефицитами, у которых с рождения снижена функция иммунной защиты, и таких детей на самом деле немало. Кстати, не все родители знают, что их ребенок имеет первичный иммунодефицит. Чтобы защитить от инфекции, хорошо, чтобы в том коллективе, который ребенок посещает, все были привиты. И даже если у него вакцинация оказалась не совсем эффективна вследствие дефектов иммунной системы, он будет защищен «зонтом», «коконом». Это так и называется — коконная вакцинация, когда вокруг человека с ослабленной иммунной системой формируется защитный кокон: все его близкие привиты и вирус просто не может подобраться.
Каждому стоит подумать о вакцинации и защитить не только себя, но и тех, кто более уязвим. Это вопрос ответственности за общество.
— Как разговаривать с антиваксерами?
— Есть антиваксеры, есть последователи теории плоской земли. И с теми, и с другими в профессиональном сообществе никто не спорит и не ведет дискуссии. Люди, которые занимаются профессионально вакцинологией, иммунологией, инфектологией, работают над решением практических задач. Мы убеждаем тех, кто имеет не совсем полную информацию, и готовы с ними делиться доказанными фактами.
Принципиальных противников вакцинации на самом деле не так много. По мировым данным, существенная часть общества относится к вакцинам осторожно, но не против вакцинации. С такими людьми можно разговаривать, объяснять, приводить данные. И лишь небольшой процент общества — до 5% — принципиально против. С ними, конечно, работать очень сложно и не всегда нужно, наверное. В отличие от последователей плоской земли люди, которые публично выражают отрицание вакцинации, вредят не только себе, но и обществу. Особенно тонко это чувствуется в здравоохранении, где личное решение человека отказаться от вакцинации может подвергнуть опасности не только его самого, но и тот коллектив и то общество, в котором он живет.
Сколько лет насчитывает история вакцинации, столько лет часть населения воспринимает ее скептически. Антиваксеры были и во времена оспопрививания. Однако натуральную оспу победили в результате именно вакцинации. Парадокс заключается в том, что вакцины стали жертвой собственной эффективности. Благодаря тому, что это самый эффективный метод профилактики инфекций, некоторые из них стали настолько редкими либо даже исчезли, что люди перестали воспринимать их как опасность. Например, начали сомневаться в необходимости прививок против дифтерии, кори, столбняка. Однако эти инфекции как раз и редки, потому что в свое время проходила массовая вакцинация.
К слову, в 1970 году только 5% всех детей в мире были привиты от полиомиелита, столбняка, коклюша, дифтерии и кори, а к 2000 году это число достигло 85%. Вакцинация позволила ежегодно спасать более 3 млн детей.
Что касается натуральной оспы, кампания вакцинации для ее ликвидации (эрадикации) проходила с 1967 по 1979 год, то есть относительно давно. До 1967 года натуральной оспой ежегодно в мире заболевало до 15 млн человек и примерно четверть умирала. Стоимость всей кампании вакцинации составила $300 млн, а в результате было спасено около 50 млн жизней. Нетрудно посчитать, что стоимость одной спасенной в результате вакцинации жизни составила $6.
ВОЗ и рядом других организаций показано, что в структуре причин улучшения здравоохранения в мире три фактора, которые определили 70% успеха, — вакцинация, внедрение регидратации в Африке и появление антибиотиков. Например, повышение общего количества врачей в 20 раз повлияло на уровень здравоохранения всего на 12%.
Светлана ВАСИЛЕВСКАЯ,
